Индольный жасмин. Вместе с туберозой – почти непристойно в агрессивной сексуальности.
Это проходит через всю композицию. Всему остальному лишь позволено восторженно ахать, любуясь этой прекрасной парой.
Поначалу еще сладкие фрукты, которые слишком сладкие для живых. Почти сливовое повидло. Почти персиковый джем. Но ключевое слово «почти». И эта сладость очень правильная, она чтобы подчеркнуть аромат жасмина и туберозы. И чтобы немного уравновесить белоцветочный разврат простодушной детской радостью. А инжир смягчает и белоцветочники и повидло, балансирует это все, гармонизирует.
Идиллия заканчивается мощным цианидом гелиотропа, уводящим в цветочное сердце.
Гелиотроп уходит так же внезапно, как случился.
Нежные акварельные цветы – опять же фон для жасмина и туберозы. Фиалки, ландыши, фрезии, чампака и центифолия звучат так прозрачно, так невинно. Они не смиряют неистовость жасмина и туберозы. Они создают тот самый правильный баланс.
И пачули, дразнящие возможностью шипра.
Невозможно.
Жасмин и тубероза, отцветая, становятся слаще и покрываются мускусом.
К сожалению, базовое послевкусие самое слабое место в этом красивом – в целом – парфюме. Слишком сладко, до жопослипательности. И в то же время – слишком тускло.