И в те январские дня я поняла — у Монтаны задался только его самый первый парфюм, тот, который Parfume de Peau.
Его можно или любить или ненавидеть — аглый, развязный, кричащий, вульгарный… и невозможно-красивый в своей бляцкости
А остальное было убито полит-корректностью…
Вот и эта парфюмка… Почему-то решила, что она шипер. Я не знаю — сама она так решила или кто-то ей об этом сказал.
Но или ей наврали, а она, наивная, поверила… или у нее самомнение зашкаливает.
Ибо то, что в нее поклали мха — еще не дает ей права носить гордое имя «ШИПР».
Не спасает этот увядший бледный чахотошный мох. Не-а.
Вялые гесперидики. Вялые деревяшечки.
Чахлый цветочек, выросший в подвале политкорректности.