Плагиат — неприлично.
Цитирование — вполне корректно, особенно если то, для чего цитируется, столь же достойно, как и цитируемое.
Когда берется взволновавшая строчка чужих стихов и вокруг нее выстраивается прекрасные совсем другие стихи.
Когда берется взволновавшая музыкальная тема и становится основой для совсем другой пьесы.
Первоисточник узнаваем — да авторы этого и не скрывают… совсем наоборот…
То же мы имеем зачастую и в парфюмерии.
Жападорщики и производители масс-маркета грубо и упрощенно передирают популярные ароматы.
Художники — интерпретируют.
Мисс Харрис — художник.
И Ориентальный Цветок совершенно узнаваем. Это не плагиат. Это парфюм, который посвящен другому парфюму, ставшему уже классикой — Опиуму, сделанному для Сен-Лорана.
Цитата прозрачна — но не коробит.
Потому что по мотивам Опиума сделан удивительно красивый аромат — куда более красивый (и талантливый) чем многочисленные Опиумные лимитки, в которых просто выхолощена сама идея Опиума.
У Харрис идея живет.
Это те самые китайские шелка, воспетые Цветаевой и Вертинским и повторенные Бакстом для Дягилева.
Это ориентальный модерн сто лет спустя — утонченный и порочный. И современный.
Верхние ноты почти лишены привычных гесперидов или фруктов.
Почти — потому что все таки временами проскальзывают. Практически неуловимо, легкими штрихами.
То сушеная апельсиновая корка, то почки черной смородины.
Но главные — цианидный гелиотроп и свежайший флердоранж.
Они не диссонируют в своей разности — а взаимно обогащают друг друга, каждый подчеркивает красоту каждого.
И все это приправлено красным перцем — чуть-чуть, для пикантности.
Ближе к сердцу к этому цветочному дуэту присоединяются томная и сладкая до маслянистости болгарская роза, очень пряный жасмин и целая охапка белых гвоздик.
Все это слегка припудрено ирисом и кумарином.
База щикаарная
Там такое количество всяких смол и бальзамов, что голова начинает кружиться как при посещении индийской лавки.
Харрис хороша, чертовка
Пока из трех ароматов — два полный восторг и один спокойное хорошо.