Jovoy – этапы или?

В начале прошлого века, в Париже на Rue de la Paix – элегантный парфюмерный магазин. Парфюмерия Jovoy.
Потом судьба распорядилась в брендом так же, как и с многими другими – бренда не стало. Всплывают ли на винтажных аукционах парфюмы или хотя бы пустые флаконы? Не знаю, не видела. Но я вовсе не специалист по винтажам.
Я застала уже совсем другую историю, когда в Иль де Боте появились круглые флаконы с незатейливыми названиями – Boise, Chypre, Fougere, Hesperide, Marine, Oriental, Poudre. Ароматы тоже не отличались сложностью. Какие-то из них были поинтересней, какие-то попроще. Ничего особенного. Впрочем, и цена была демократичной.
Потом они тихо исчезли с полок.
А спустя пару лет в совсем другом московском магазине я обнаружила аромат Terra Incognita. Флакон был совсем другой, ничем не перекликался с предыдущей коллекцией. Аромат был посложней, но шедевром его назвать было сложно.
И еще пара лет прошла. И вот на полке в Артиколи я увидела знакомое слово, написанное на строгих черных коробках, которые стояли ровным рядом, как книги с серебристо-черными корешками.
Я ничего не ждала. Я просто попробовала.
И удивилась. Это были интересные композиции.
Хотетельная железа воспалилась.
Впрочем, я уже писала об ароматах этой коллекции. Почти обо всех. А про Private Label и Rouge Assasin я непременно напишу достаточно скоро.
И вот мне предстояло знакомство с новыми ароматами.
Это было интересно.
И тревожно.
Потому что очень не люблю, когда с симпатичным брендом случается жопа. Когда интересные красивые композиции сменяются дешевым унылым ширпотребом.
И вот первый вдох. С блоттера. Премьера грядущей весны – L’Art de la Guerre.
Вдох – недоумение.
Ароматы Jovoy были безусловно хороши и до того.
Композиции делались разными парфюмерами. И это были художники, а не ремесленники – то есть, у каждого был свой почерк. А коллекция бренда представляла собой – при этих разных почерках – нечто единое. Ароматы были очень разные и очень о разном, но все вместе сливались в некое единство. Это было качественное единство – все было сделано на одном хорошем уровне.
И вдруг – это.
Нет-нет. Я не буду сейчас матерные слова. Хотя они бы мне пригодились. Потому что иногда от восторга приличными словами перестаешь изъясняться.
Это был головокружительный взлет над прежним уровнем.
Кажется, это сделала Cécile Zarokian.
Я приношу вам заранее свои извинения, если в дальнейшем выяснится, что я ошибаюсь. Поймите меня – я была ошеломлена. Я превратилась в облако, впитывающее запах, и мозгов и памяти у этого облака не было. Отшибло все – это было слишком прекрасно. И это было не похоже на то, что я раньше знала про  Cécile Zarokian.
Этот зеленый соблазн, фужерно мерцающий в верхах и потом, претерпев все трансформации, становящийся соблазнительной зеленой кожей с шипровым подтоном – он и правда способен выбить из колеи при первом же вдохе.
Я обещаю вам в ближайшее время рассказать про L’Art de la Guerre поподробней – потому что мне еще надо осознать этот аромат и найти слова, которые будут достойны аромата.
А пока…
Дальше были три атомайзера.
У них еще нет имен. На склянках было написано Poudre, Santal и Ambre. Рабочие названия – это еще не имя. Кажется, два из них сделала Amelie Bourgeois, а один еще какая-то девочка. К осени эти волшебные составы обретут имена и появятся в наших магазинов в виде флаконов с духами.
А пока…
Это действительно волшебно. Я сейчас сжала кулаки и упрашиваю мироздание, чтобы то, что появится в магазинах, не претерпело изменений. Ибо в данном случае любые изменения могут быть только к худшему.
Poudre – воплощенный дамский соблазн. Женственность в абсолюте. Убийца в шелковых перчатках. Яркие цветы, одновременно страстные и томные. Аромат вызывающ в своей очень женской красоте.
Santal взрывается специями, осыпается перцем, струится ладаном. И это самый правильный сандал – теплый, мягкий и очень чувственный.
Ambre… Да что тут говорить… Уже ушедшая в мифа amber gris? Соленая и пылающая, чувственная и элегантная, окутанная горьким дымом.
Все четыре аромата успешно выдержали «помывы» и уютно жили на коже до утра. И рассказывали всю ночь чудесные истории. И сны были то зеленые, то пылающие, то сандаловые, то цветочные – в зависимости от того, какая сторона какой руки оказывалась ближе к носу.
François Hénin – настоящий художник. Он не создает ароматы сам, но он умеет найти тех, кто способен делать ароматные сказки.