«Вкусняшковые» парфюмы для меня асексуальны по умолчанию.
Они могут мне понравиться, я могу их надеть и получать от этого удовольствие – легкомысленное и сибаритское.
Но чувственного соблазна в них нет. Единственный соблазн – позвонить любимому и попросить привезти большую-пребольшую коробку пирожных. И – кексы вместо секса.
И только буквально паре парфюмеров удавалось сделать такие формально-вкусняшковые парфюмы, что соблазн от их вдыхания вовсе не кондитерский, а самый что ни на есть…
Ну, вы поняли, что один из этих парфюмеров как раз Pierre Guillaume. А еще – если уж Pierre Guillaume делает сандаловый парфюм, то это будет тот самый мой любимый сандал – мягкий и теплый. Это уж к гадалке не ходи.
А потому – встречи с Praline de Santal я ждала с радостным трепетом и разочарований не боялась.
Они и не случились – как не случилась кондитерская лавка.
Дададада! Мне опять повезло – я не превратилась в витрину кондитерской.
На коже расцвели розы, аромат которых имел привкус малины.
И гелиотроп пах нежно и молочно, с упоительной подспудной цианидностью – тот самый сладкий соблазн греха. И грех этот вовсе не обжорство.
И теплый душистый сандал, который стоял в центре древесной композиции и запах его мерцал и переливался запахами кедра, гуаяка, кашмерана.
И легкие искры черного перца.
И сказочный сладковатый мускус.
И на этом закончился мой прекрасный роман с Parfumerie Generale. Но не закончился роман с Пьером Гийомом – впереди еще Восьмое чувство… впереди Федон… впереди… это знает только Пьер Гийом… а, может, и он пока не знает
Но это будет непременно прекрасно.