Если писать про Yatagan…
Получается две параллельные реальности.
В одной – импрессии.
В другой – препарирование.
Собственно, так практически с каждым парфюмом. Только что-то одно непременно покажется главным – и это определит, что и как рассказывать.
А в случае с Yatagan – все главное.
Есть ощущение – грубой кожи, горьких степных трав, необузданной ярости, животной сексуальности. Не до препарирования – вдохнуть, прижаться, умереть.
И больше ничего говорить не надо – не о чем тут говорить, когда над головой степные звезды, когда травы пахнут бесстыже, когда рядом – колено в колено – скачет он… безудержно… бешеная скачка в никуда…
О чем тут еще говорить?…
И есть оборотная сторона.
Когда при первом вдохе накрывает горькой зеленой волной.
Свежая горечь цитрусов единым всполохом – бергамот и петигрейн.
Нежный запах виноградной лозы и прохлада мяты.
И тут же – уже бьющий наотмашь запах дубового мха.
И тут же – сухая резкая лаванда.
И тут же накрывает запах трав – полынь, базилик, шалфей, чабрец, донник.
И тут же – пронзительность гераниевого листа. И резкая гвоздика.
И пронзительность сосновой хвои. Ну, откуда в степи сосны? Но этот смолистый колючий аромат вплетается органично и продирает по позвоночнику.
И тут же томный жасмин, туманный жасминовый призрак – его нет и он есть, и обволакивает и дурманит.
И заволакивает туманом – стиракс, ладан, олибанум, лабданум. Варварски избыточно. Невыносимо прекрасно.
И запах грубой кожи. И все резче запах мха. И запах дуба – разогретая солнцем кора и одновременно старые бочки, пропитавшиеся коньячными парами.
И безумный сплав амбры, мускуса, кастореума.
И все это…
Так не бывает…
Интересно, в современной версии осталось хоть что-то?