Для меня Histories de Parfums никогда не были историческими.
Ну, в том смысле, что я вовсе не считаю, что в 114-м оду вообще существовали парфюмированные воды сложного состава или что в первой четверти 18-го века могло существовать нечто типа Casanova.
Но я однозначно считаю, что композиции Histories de Parfums очень неплохо передают наши – современные и непрофессиональные – представления о той или иной эпохе.
Ну, понимаете, это как в фильме об эпохе Возрождения или даже о временах мушкетеров мы смотрим на милую пейзанку. Нет, наших знаний о той эпохе вполне достаточно для того, чтоб понимать, что и чепчик и сорочка на ней очень далеки от белизны, в волосах у милашки целая вшивая ферма, кожа серая, зубы гнилые, а смердит она как выгребная яма. Но в фильме мы видим нежное, чистое и благоуханное создание и оно монтируется со сценарием, а истинная пейзанка со сценарием для нас не монтируется.
Понимаете, о чем я?
Вот так и Histories de Parfums – они потакают нашим добровольным заблуждениям и делают это великолепно.
1889-й год. Это пора уверенного процветания дома Герлен и других парфюмерных домов.
Попытался ли Gerald Ghislain сделать кальку с какого-то парфюма тех лет? Нет. Он предложил нам свое видение – и оно прекрасно.
Мулен Руж – не бордель, а театр.
И это вполне отражено в парфюме.
В нем есть и розовая помада и ирисовая пудра гримерок, и пыль кулис, и разливаемый по рюмкам абсент, и блюда с фруктами и десертами, и пачульные парфюмы от дам и джентльменов (модные тогда).
Сейчас поднимется бархатный занавес и начнется шоу.
Что же касается самого аромата – не по импрессиям, а по звучанию – это великолепный кожаный парфюм с неким намеком на шипровость.
А самое красивое в нем для меня – изумительный дуэт дамасской розы и полыни. Горечь и сладость.