Cartier — VIII. L’Heure Diaphane

Очарование парфюма в его дамской старомодности. Розовые помадные альдегиды пробуждают ностальгию по далекому прошлому.
Смутные ощущения, смутные воспоминания, попытка вспомнить…
Три розы явственно присутствуют – нежная центифолия, страстная турецкая и прохладно-зеленая «прелюд».
Они проходят через композицию слаженным трио, то звуча одновременно, но уступаю право солировать одной из.
Роза «прелюд» начинает, сливаясь с ароматами мандарина и личи, на фоне густой свежей зелени. И уже эта свежесть – с помадными привкусом.
Вступают остальные розы, их трио оттенено звучанием листьев герани.
На первый план выходит центифолия и начинается ее дуэт с розовыми пионами, временами она пионы заглушает. А потом и вовсе пионы тонут в розовых ароматах.
Наступает пора турецкой розы, аромат которой такой насыщенный, что начинаешь опасаться, что сейчас обрушится поток розового масла и собьет с ног.
Этого не происходит.
Снова розовая помада.
И древесный шлейф, в котором аромат роз приобретает абровое звучание с легким намеком на мускус.