А вот это уже достаточно политкорректно. Не смотрите на провоцирующую даму рекламного образа. Парфюм не имеет к ней отношения. Ну, почти. С точки зрения «десять лет спустя», конечно, элемент чувственной провокации присутствует (сегодня парфюмы куда фригидней). Но насколько же это строже и приличней, нежели просто Bijan. Вроде, опять цветочная композиция. Но – странное впечатление: цветы как бы существуют в виде размытого фона для цитрусов (в начале) и дерева (практически сразу за цитрусами). То есть, условно-верхи сразу проваливаются в условно-базу и все это на фоне того, что должно было быть сердцем.
Итак, прозрачно-акварельный фон. На котором изысканно прорисованы прекрасные цветы. Цветы эти совершенно четкие при всей их акварельности. Изысканный букет из магнолий и роз, жасмина и магнолий. Бордюром пущены листья фиалок с редкими, совсем прозрачными бледно-лиловыми цветами. И на этом фоне достаточно жесткие тона бергамота и горького апельсина, которые постепенно трансформируются в характерный тон ветивера, тоже жесткого. По мере жизни аромата на коже ветивер становится чуть мягче и теплее, когда вокруг него начинают струиться ноты амбры, стручков ванили и теплого сандала. А цветы никуда не деваются – остаются до самого конца. Все такие же призрачные и такие же красивые.