Розы мои алые, вам всем должно быть стыдно. Дададада. Этому парфюму уже больше десяти лет. И до сих пор никто из вас не ткнул меня носом в него и не сказал, что это хорошо. И если бы не некоторые энджелы – я бы жила и не знала. Короче – это хорошо. Мягкий древесно-мускусный аромат. Сандал и гуаяк и кашмеран. Причем, временами в древесном звучании проскальзывает характерная горечь уда – и это в люксе издания 1999-го года. И дыхание ладанов. И насмешливая цветочная перекличка – не то герань притворяется розой, не то роза притворяется геранью. Свежо и очень остро. Даже с намеком на шипровость. И древесная дымчатость ветивера, смягченного нежным и таким уместным мускусом. Это так некреативно. И это так хочется носить.