Это Тауэр – он пока не испортился и не начал халтурить.
Но это совсем другой Тауэр.
Собственно, это «другое» было намеками в его более ранних парфюмах и совсем проявилось в Carillon pour Un Ange.
Это московское лето.
Самое настоящее.
Идеальное.
Когда отцветает жасмин и шиповник в наших дворах и зацветают липы.
Это июль – нежаркий и нежный.
Когда утро рассказывает о счастье, а вечер – о любви.
Начинается с цитрусов.
Но цитрусы – нежнейшие, очень мягкие. Не радостный смех – нежная полуулыбка.
А дальше – цветы. Цитрусы переходят плавно и незаметно в звучание нероли и флердоранжа. А потом жасмин, шиповник и цветущая липа.
Впрочем, липа цветет с самых первых мгновений – именно на ее фоне звучат цитрусы.
Липа цветет и цветет.
А ароматы шиповника сменяются ароматом красных роз.
И немного иланга.
Липы все цветут. Их аромат становится немного слаще и приобретает привкус липового меда, но при этом в медово-кондитерскую сладость не скатывается. Просто та медовость, которая присутствует, когда липы начинают отцветать.
Сандалово-ирисовая древесность, теплая, чуть пудровая – и на это осыпаются лепестки отцветающих лип.