Когда в какой-то композиции Pierre Guillaume увлекается жасмином и\или мускусом – итог малоприличный.Нет, эти два ингредиента и сами по себе не подарок. Но альтернативно самые одаренные парфюмеры умеют и с этими ингредиентами делать совершенно скучные пристойные парфюмы.
А если за дело берется Pierre Guillaume, то в результате его деятельности получается такое, что приличная женщина в таком и из дому не выйдет. Приличный мужчина, кстати, тоже.
А при чем тут лошади, арабские или еще какие, то тут пусть с ним (с Pierre Guillaume) Гринпис разбирается. Потому что в такой атмосфере, которую создает вокруг носителя Arabian Horse, ни одна лошадь не выживет, а быстро слетит с катушек.
И то, что вокруг этой непристойности наверчены крышесносные запахи степных трав, и цветущий донник, и увядший нарцисс, который уже пахнет даже не сеном, а анашой – это уже ничего не меняет. Как не меняют общее впечатление ни полыхающая амбра, ни абсолютно греховный ладан.
Резюме: я ненавижу Pierre Guillaume. Его надо запретить как… А вот даже не знаю, как что или как кого… Но для моего душевного здоровья Pierre Guillaume совершенно точно вреден.