Темно-красный бархат.
Я готова поверить, что амариллисы пахнут.
Пахнут восточной сказкой.
Немного зеленых цитрусовых, приправленных гвоздикой и черным перцем.
И что-то непонятное, но четко отсылающее к пустым полуденным пляжам с горячей галькой.
А дальше – цветы.
Потрясающей красоты цветочный букет из красивейших белых лилий, туберозы, жасмина, иланга и белых гвоздик.
Цветы звучат ярко и пряно.
Это – парфюм. Это прекрасные цветочные цветы, достойные называться парфюмом.
Очень ярко, пряно, томно.
Ближе к базе к цветам добавляются ощутимые тона стиракса, мирры, ладана.
Звучание становится еще более пряным и еще более ярким.
Его переливы мягки и неявны – как переливы складок бархатной ткани.
Аромат ласкает своей роскошью.
К базе становится чуть тише. И при этом гуще.
К цветочному букету добавляется аромат гелиотропа, цианидность которого подчеркнута вступающим миндалем.
Прекрасный яд? Яд смягчается оттенком боба тонка. Появляется намек на горечь карамели и в какой-то момент становится страшно, что вот это сочетание – миндаль, тонка, карамель – сделают базу кондитерской.
Не делают. Это только намек на улыбку прекрасной отравительницы. Намек, тающий в прекрасном противоречии жестковатых пачули и нежнейшего пушистого мускуса.